A.M. Илюшин

Погребения по обряду кремации на могильнике Ур-Бедари (по раскопкам М.Г. Елькина в 1965 году).

// Памятники кыргызской культуры в Северной и Центральной Азии. Новосибирск: 1990. С. 46-61.

Вопрос о культурогенезе кыргызов в Кузнецкой котловине является одним из самых актуальных в раннесредневековой археологии Западной Сибири. М.Г. Елькин, исследовавший могильник Ур-Бедари в Кузнецкой котловине, при публикации материалов из кургана 30 (одно погребение было по обряду кремации) сделал вывод о том, что «они отражают значительное влияние культуры кыргызов». [1]

В настоящей работе мы знакомим с материалами раскопок М.Г. Елькина в 1965 году, которые дали значительную массу погребений по обряду кремации на могильнике Ур-Бедари и предпринимаем попытку их хронологической и этнокультурной интерпретации. В 1965 году М.Г. Елькин раскопал четыре кургана №№ 77-80, в которых были зафиксированы тринадцать могил, из которых три содержали погребения по обряду ингумации (из них одно захоронение чучела лошади) и десять погребений по обряду кремации. Во всех одиннадцати могилах с погребениями по обряду кремации трупосожжения были совершены вне курганов с последующим захоронением останков в грунтовых могильных ямах. Этот факт и фиксация тайничков в материке под насыпями курганов впервые были зафиксированы на могильнике Ур-Бедари в 1965 году. [2]

Курган 77 — представляет собой овальную земляную насыпь с диаметром (С-Ю=27,5 м, З-В=24,6 м) и высотой 1,2 м. После снятия насыпи на уровне древней поверхности были зафиксированы две могилы — одна в центре, а другая в ЮВ части кургана и шесть деревянных столбиков, установленные по три с восточной стороны каждой могилы (Рис. 1). Столбики были углублены в материк и сохранились на высоту от 0,1 до 0,8 м. В ЮЗ части кургана на уровне древней поверхности были зафиксированы остатки деревянных плах (Рис. 1).

Могила 1 — расположена в центральной части кургана (Рис. 1) и представляет собой сложное сооружение, состоящее из площади, занятой остатками кремации на уровне древнего горизонта и большой материковой ямы. Площадь, занимаемая остатками кремации (С-Ю=8,40 м, З-В=3,87 м), имеет прямоугольную форму и вытянута с севера на юг. Толщина культурного слоя здесь составляет 2-4,5 см, который состоит из сильно обуглившихся костей лошади и человека, массы древесных углей и пережжённой, частично, спёкшейся глины. Трупосожжение

(46/47)

было совершено вне площади кургана так, как материк под культурным слоем не имеет прокала. В слое жжёных костей и угля обнаружены — костяная подпружная пряжка (Рис. 3, 9), язычок и верхняя часть костяной пряжки, четыре бронзовые треугольные пластинки с отверстиями, куски железного меча сильно разрушенного огнём, куски железных удил, остатки обожжённого берестяного колчана.

Под этой площадкой была зафиксирована грунтовая яма подпрямоугольной формы размерами (С-Ю=1,70 м, З-В=1,80 м)  и глубиной 0,60 м, предназначенная для размещения вещей сопровождающих захоронение по обряду кремации на стороне. На дне ямы в СВ углу стоял разрушенный ржавчиной железный котёл, кованный из толстого листового железа, почти, цилиндрической формы. Высота котла 15 см, диаметр 25 см, а у ободка крепились две скобообразные ручки. В котле были аккуратно уложены — точильный брусок из цветного камня (Рис. 2, 5), железное тесло (Рис. 2, 4), шесть бронзовых пластинок с отверстиями (Рис. 3, 8), бронзовый колокольчик и четыре бронзовые орнаментированные бляшки, а также двадцать шесть железных наконечников стрел (два с костяными свистунками), пара 8-образных удил (Рис. 3, 1, 3) и две пары стремян (Рис. 2, 2, 3). Вдоль южной стенки ямы были найдены — железные удила, меч очень плохой сохранности, нож и обломок костяной трубки. Все предметы, найденные в яме, не имеют следов пребывания в огне.

Могила 2 — расположена в ЮВ части кургана (Рис. 1) и, тоже, состояла из двух наслоений. На уровне древнего горизонта, под небольшим слоем насыпи, лежал череп лошади, обращённый лицевой стороной к востоку. Рядом с черепом были найдены — бронзовые удила, пара железных стремян и три костяные подвески. Под черепом лошади находилась грунтовая могильная яма подпрямоугольной формы размерами (З-В=1,39 м, С-Ю=1,27 м) и глубиной 0,50 м. На дне ямы, по всей площади, лежал слой древесных углей, перемешанный с жжёными человеческими косточками. У западной стенки ямы лежали две пары железных стремян, двое 8-образных удил, позвоночник барана от ритуальных кусков мяса, костяная трубочка (Рис. 3, 6) и семь игральных костей (Рис. 3, 10). У южной стенки найдены — железный нож (Рис. 3, 2), железный трёхгранный наконечник стрелы (Рис. 2, 1) и железное тесло. В центральной части ямы зафиксированы — бронзовая булавка (Рис. 3, 7), бронзовые ажурная и орнаментированная подвески очень плохой сохранности (Рис. 3, 4, 5), железная круглая пряжка.

Курган 78 — представляет собой овальную земляную насыпь, вытя-

(47/48)

нутую по линии С-Ю. Размеры насыпи — 20,5х9,36х0,32 м. После снятия насыпи на уровне древней поверхности были зафиксированы четыре могилы, рядом с которыми были установлены с восточной, северной и южной сторон пять деревянных столбиков, углублённых в материк и возвышающихся на 0,12-0,76 м (Рис. 4).

Могила 1 — расположена в С части кургана (Рис. 4) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,55х0,90 м), длинной осью ориентированную по линии З-В на 0,40 м углублённую в материк. На дне могилы были зафиксированы остатки кремации, на стороне среди которых были найдены — бронзовый наконечник ремня с растительным орнаментом на лицевой стороне (Рис. 4, 1), два бронзовых наконечника ремней без орнамента (Рис. 4, 2, 3), бронзовые овальные и подчетырёхугольные поясные бляшки (Рис. 4, 4-7), бронзовая пряжка с язычком (Рис. 4, 8), четырнадцать поясных бляшек с растительным орнаментом на лицевой стороне, костяная накладка на лук и наконечник стрелы. Все вещи, за исключением костяного наконечника стрелы, побывали в огне, имеют сильную окалину и были положены в могилу вместе с остатками костей и пепла после обряда трупосожжения вне кургана.

Могила 2 — расположена в центральной части кургана (Рис. 4) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,00х0,55 м), длинной осью ориентированную по линии З-В на 0,90 м углублённую в материк. На дне могилы были зафиксированы остатки кремации на стороне, среди которых, у западной стенки могильной ямы, найдены — железное стремя с отпечатками грубой ткани и железный нож с длиной лезвия 12 см.

Могила 3 — расположена в Ю части кургана (Рис. 4) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,15х0,60 м), длинной осью ориентированную по линии З-В на 0,35 м, углублённую в материк. На дне могилы были зафиксированы остатки кремации, на стороне среди которых найдены — три железных стремени (одно из них было с отпечатками грубой ткани), железные удила и обломок ножа.

Могила 4 — расположена в Ю части кургана (Рис. 4) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,25х0,75 м), длинной осью ориентированную по линии З-В на 0,15 м, углублённую в материк. На дне могилы были зафиксированы остатки кремации на стороне, а у западной стенки могильной ямы найдены — пара железных стремян, двое железных удил с железными стержневыми пса-

(48/49)

лиями, железные тесло и нож.

Курган 79 — представляет собой овальную земляную насыпь диаметром 10,7 м и высотой 0,80 м. После снятия насыпи на уровне древней поверхности были зафиксированы две могилы (Рис. 5).

Могила 1 — расположена в С части кургана (Рис. 5) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,00х0,70 м), длинной осью ориентированную по линии В-З на 0,60 м, углублённую в материк. На дне могилы, в центральной части, были зафиксированы остатки кремации на стороне. Вещи в могиле отсутствовали.

Могила 2 — расположена в З части кургана (Рис. 5) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,75х1,45 м), длинной осью ориентированную по линии СВ-ЮЗ на 0,90 м, углублённую в материк. В могиле было захоронено чучело лошади так, как из костей лошади были зафиксированы только череп и конечности, а из вещей — пара железных стремян, костяная подпружная пряжка и железное тесло.

Курган 80 — представляет собой овальную земляную насыпь, вытянутую по линии С-Ю. Размеры насыпи — 32х17х1,20 м. После снятия насыпи на уровне древней поверхности были зафиксированы пять могил. С восточной стороны могил 2 и 3, а также в южной части кургана были сооружены деревянные столбы, углубленные в материк и возвышающиеся на 0,09-0,63 м (Рис. 6).

Могила 1 — расположена в С части кургана (Рис. 6) и представляет собой наземное захоронение человека по обряду трупоположения на уровне древней поверхности. Костяк лежал в вытянутом положении и был ориентирован головой на восток. Правая рука погребённого была изогнута в локте и положена на грудь. Под локтевым суставом левой руки найден — трёхгранный железный наконечник стрелы (Рис. 7, 1), а на тазовых костях — костяная подпружная пряжка (Рис. 7, 7), бронзовые пряжка (Рис. 7, 13), две ременные обоймы и украшения в виде трех лепестков.

Могила 2 — расположена в С части кургана (Рис. 6) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,40х1,30 м); длинной осью ориентированную по линии З-В на 0,60 м, углублённую в материк. На дне могилы были зафиксированы остатки кремации на стороне. Вещи в могиле отсутствовали.

Могила 3 — расположена в центральной части кургана (Рис. 6) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (разме-

(49/50)

ры — 1,00х0,90 м), длинной осью ориентированную по линии ЗЮЗ-ВСВ на 1,20 м углублённую в материк. На дне могилы были зафиксированы остатки кремации на стороне. Вещи в могиле отсутствовали. В 1,30 м к западу от могилы был зафиксирован тайничок, представляющий собой грунтовую ямку глубиной 0,25 м. В тайнике, вероятно относящегося к могиле, найдены — пара железных стремян (Рис. 7, 8, 9), железные 8-образные удила, кинжал, нож и шесть железных трехгранных наконечников стрел (Рис. 7, 2-6).

Могила 4 — расположена в ЮВ части кургана (Рис. 6) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,60х0,70 м), длинной осью ориентированную по линии З-В на 0,80 м углублённую в материк. На дне могилы лежал костяк женщины в вытянутом положении, ориентированной головой на восток. В ногах погребённой найдены — пара железных стремян и удила, у тазовых костей — две бронзовые поясные накладки, а у кисти правой руки — два железных наконечника стрелы.

Могила 5 — расположена в Ю части кургана (Рис. 6) и представляет собой подчетырёхугольной формы грунтовую яму (размеры — 1,00х0,70 м), длинной осью ориентированную по линии З-В на 0,40 м углублённую в материк. На дне могилы были зафиксированы остатки кремации на стороне и найдены — керамический сосуд (Рис. 6, 1), две бронзовые пряжки (Рис. 7,  11, 12), три ременные обоймы (Рис. 7, 10), две бляшки в форме лепестков (Рис. 7, 15) и круглая бронзовая бляшка с орнаментом на лицевой стороне (Рис. 7, 14).

М.Г. Елькин, исследовавший эти курганы, писал, что «многие вещи из этих курганов значительно расширили наши представления о материальной культуре тюрков-кочевников IX-XI веков в исследуемом регионе» [3] и датировал курганы 77 и 78 «самым концом X века». [4]

Подвергнем анализу выводы М.Г. Елькина о хронологии рассматриваемых курганов так, как за прошедшее время были накоплены новые материалы по хронологии древнетюркских древностей Западной Сибири. Предметный комплекс из исследуемых курганов, который мы можем сейчас использовать для этой цели насчитывает тридцать пять предметов (Рис. 2, 1-5; 3, 1-10; 4, 1-8; 6, 1; 7, 1-15). [5]

Комплекс вооружения представлен железными наконечниками стрел и теслом (Рис. 2, 1, 4; 7, 1-6). Наконечники стрел относятся к двум группам (выделяемым по форме сечения пера). Группа I — трёхгранные, насчитывает шесть экземпляров из курганов 77 и 80, которые подразделяются на три типа (выделяемые по форме пера) — треу-

(50/51)

гольные (Рис. 2, 1; 7, 1, 2, 5), пятиугольные (Рис. 7, 3), ассиметрично-ромбические (Рис. 7, 4). Группа ІІ — овальные, насчитывает один экземпляр из кургана 80 (Рис. 7, 6), который относится к типу томаров. Подобный комплекс наконечников стрел впервые встречается в Кузнецкой котловине. Трёхгранные наконечники стрел по типолого-хронологическим матрицам вооружения кочевников Южной Сибири эпохи средневековья датируются в пределах VІІ-Х вв., с преобладанием в комплексах IX-X вв. [6] Овальные наконечники стрел малоизвестны в тюркских комплексах Западной Сибири, но в Кузнецкой котловине они известны со второй половины VІІ века. [7] Железное тесло из кургана  77 относится к типу тесел с так называемыми «плечиками», которые широко известны в кимакских и кыргызских памятниках, и датируются VII-Х вв. [8]

Конская упряжь представлена железными удилами, стременами и костяными подпружными пряжками (Рис. 2, 2, 3; 3, 1, 3, 9; 7, 7, 8, 9). Железные удила из кургана 77 (Рис. 3, 1, 3) имеют 8-образные окончания и кольчатые псалии. Этот тип удил с VІІ века получает преимущественное распространение в памятниках Южной Сибири, а такая деталь, как расположение колец окончания удил в одной плоскости характерна для памятников сросткинской культуры. [9] Железные стремена, найденные в курганах 77 и 80, относятся к типу 8-образных, которые преобладают в комплексах, датируемых VІІ-ІХ вв. [10] Костяные подпружные пряжки из курганов 77 и 80 по своей форме и размерам напоминают пряжки из комплексов VII-Х вв. [11] Однако, известно, что костяные подпружные пряжки с острым носиком и железным язычком (Рис. 3, 9) появляются в Южной Сибири с IX века и характерны для памятников сросткинской культуры. [12]

Поясной набор в исследуемых курганах представлен бронзовыми пряжками, обоймой, наконечниками ремней, бляхами-накладками и бляхами-подвесками (Рис. 3, 4, 5, 8; 4, 1-8; 7, 10-15). Бронзовые пряжки с овальной рамкой и неподвижными щитками найдены в курганах 77 и 80 (Рис. 4, 8; 7, 11-13). Этот тип пряжек преобладает в погребальных комплексах VІІІ-ІХ вв. Южной Сибири и является «восточным (т.е. сибирскими, тюркскими) по происхождению». [13] В Средней Азии при раскопках городища Пенджикент подобные пряжки зафиксированы в слое середины VІІІ века. [14] Бронзовые поясные наконечники ремней и накладные бляхи, найденные в кургане 78 (Рис. 4, 1-4) характерны для археологических комплексов VІІІ-ІХ вв. Южной Сибири. [15] Бронзовые бляхи-подвески из кургана 77 (Рис. 3, 4, 5) плохо сохранились. Поэтому одну из них мы можем только интерпретировать, как изобра-

(51/52)

жение рыбы (Рис. 3, 5), которые характерны для памятников сросткинской культуры. [16]

Бронзовые булавки с ажурным навершием и игральные кости, найденные в кургане 77 (Рис. 3, 7, 10), были характерны для культуры кыргызов в эпоху чаа-тас и эпоху великодержавия. [17]

Круглодонный керамический сосуд, найденный в кургане 80 (Рис. 6, 1), продолжает традиции местного населения Кузнецкой котловины с эпохи раннего железа.

Таким образом, следуя приведенным аналогиям, можно констатировать, что курганы 77, 78, 79 и 80 могильника Ур-Бедари, раскопанные М.Г.Елькиным в 1965 году, датируются концом IX-X вв.

Известно, что территория Кузнецкой котловины в конце I тысячелетия н.э. входила в состав кыргызского государства. [18] Однако, погребальный обряд и предметный комплекс исследуемых курганов и кургана 30 (раскопки М.Г. Елькина в 1962 году), в которых были зафиксированы погребения по обряду кремации, относятся к кемеровскому варианту сросткинской культуры. [19]  Это позволяет сделать вывод о том, что кыргызы Среднего Енисея и население Кузнецкой котловины носители сросткинской культуры в это время были связаны между собой родственными связями и представляли собой единую политическую силу. Это и объясняет тот факт, что кыргызы в период великодержавия направили свою агрессию на соседние территории и создали пять локальных вариантов своей культуры — «тувинский, алтайский, восточно-казахстанский, минусинский и красноярско-канский». [20]

Одновременно с этими событиями население Кузнецкой котловины, видимо, сохраняло свою этнокультурную автономность и вело активные экономические и политические отношения (на уровне «кыштымов») с кыргызами Среднего Енисея.

Примечания   ^

[1] Елькин М.Г. Курганный могильник позднего железного века в долине реки Ур // ИЛАИ, выпуск второй. Кемерово, 1974. C. 92.

[2] Елькин М.Г. Отчёт о раскопках курганного могильника позднего железного века в долине р. Ур Беловского района Кемеровской области в 1965 году. // Архив ИА АН СССР, д. № P-1/3133. C. 6.

[3] Там же. С. 3.

[4] Там же. С. 9.

[5] В иллюстрациях Рис. 1-7 воспроизведены только те предметы, которые удалось выявить по отчёту М.Г. Елькина в ИА АН СССР,
(52/53)
по его личным архивам и материалам, хранящимся в архивах музеев г. Новокузнецка, Прокопьевска и Кемерово. Приношу глубокую благодарность своему старшему коллеге Ю.И. Трифонову, предоставившего мне материалы об экспозиции в школьном музее по результатам раскопок М.Г. Елькина в 1965 году.

[6] Худяков Ю.С. Вооружение енисейских кыргызов. Новосибирск, 1980, табл. 9; Он же. Вооружение кочевников приалтайских степей в IX-X вв. // Военное дело древних племён Сибири и Центральной Азии. Новосибирск, 1981. С. 130; Он же. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск, 1986, рис. 65, 84; Молодин В.И. и др. Бараба в тюркское время. Новосибирск, 1988, рис. 7, 6, 14; 22, 13; 29, 9, 10; Савинов Д.Г., Павлов П.Г., Паульс Е.Д. Раннесредневековые впускные погребения на юге Хакасии // Памятники археологии в зонах мелиорации Южной Сибири. Л., 1988, рис. 5, 3, 4; 10, 10.

[7] Илюшин A.M. Аварийные раскопки могильника Шабаново І в Беловском районе Кемеровской области в 1989 году // Архив кафедры археологии КемГУ.

[8] Нестеров С.П. Тёсла древнетюркского времени в Южной Сибири // Военное дело древних племён Сибири и Центральной Азии. Новосибирск, 1981. С. 170-172.

[9] Могильников В.А. Сросткинская культура // Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981, рис. 27, 64, 65; Савинов Д.Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. Л., 1984. С. 134.

[10] Нестеров С.П. Стремена Южной Сибири // Методические проблемы археологии Сибири. Новосибирск, 1988. С. 179.

[11] Могильников В.А. Тюрки // Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981, рис. 19, 25, 26, 73, 74; 20, 11, 45, 54; Он же. Кимаки // Там же, рис. 26, 32; Он же. Сросткинская культура... рис. 27, 76, 77, 97, 98.

[12] Савинов Д.Г. Народы..., рис. ІV, V. С. 137; Могильников В.А. Сросткинская культура..., рис. 27, 98.

[13] Ковалевская В.Б. Поясные наборы Евразии ІV-ІХ вв. Пряжки // САИ. Выпуск Е1-2. М., 1979. С. 19-20.

[14] Распопова В.И. Основания для датировки металлических изделий из Пенджикента // КСИА, № 158. М., 1979, рис. 1, 9, 11-13.

[15] Бородкин Ю.М. Курганы у села Тарасово // ИЛАИ, выпуск 9. Кемерово, 1977, рис. 2, 17. С. 146; Кызласов Л.Р. Древнехакасская культура чаа-тас VІ-ІХ вв. // Степи Евразии в эпоху раннего средневеко-
(53/54)
вья. М., 1981, рис. 28, 42, 45; Он же. Культура древних уйгуров (VIII-IX вв.) // Там же, рис. 30, 45, 46, 73, 74; Могильников В.А. Тюрки... рис. 19, 109; 20, 69; 23, 14, 15; 24, 12; Он же. Сросткинская культура... рис. 27, 17; Савинов Д.Г., Павлов П.Г., Паульс Е.Д. Раннесредневековые... рис. 6, 9; 8, 2.

[16] Плотников Ю.А. Скульптурные изображения рыб в памятниках сросткинской культуры // Новые памятники эпохи металла на Среднем Амуре. Новосибирск, 1987, C. 110-120.

[17] Евтюхова Л.А. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). Абакан, 1948, рис. 33, 159, 162; Кызласов И.Л. Булавки древних хакасов // ИЛАИ, выпуск 9. Кемерово, 1977. C. 87-104; Кызласов Л.Р. Тюхтятская культура древних хакасов (IX-X вв.) // Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981, рис. 33, 45.

[18] Кызласов Л.Р. Тюхтятская... рис. 32; Кызласов И.Л. Аскизская культура Южной Сибири Х-ХІV вв. // САИ. Выпуск E3-18. M., 1983, рис. 25.

[19] Грязнов М.П. Археологические исследования на Оби в ложе водохранилища Новосибирской ГЭС // Научная конференция по истории Сибири и Дальнего Востока: Тезисы докладов и сообщений. Иркутск, 1960. С. 20-22; Могильников В.А. Сросткинская культура, рис. 27, 69, 94, 95; Савинов Д.Г. Народы... С. 111-112.

[20] Савинов Д.Г. Народы... С. 90.

наверх